Одной из самых трагических страниц в истории XX века стал Холокост. Эта страшная трагедия, которую не сгладит время, в годы Великой Отечественной войны началась именно в Восточной Беларуси. Здесь уже в июле 1941 года массово убивали евреев. Всего в Беларуси гитлеровцы уничтожили по приблизительным подсчетам около 800 тысяч представителей этой нации
По данным переписи населения 1939 года, в Горках проживали 12 475 человек. Евреи (2 031 человек) составляли около 16% от общей численности жителей.
После вторжения войск нацистской Германии на территорию СССР часть евреев из Горок успела эвакуироваться на восток страны. Многие мужчины были призваны в ряды Красной Армии. Поэтому точное число евреев, оставшихся в городе ко дню оккупации, установить невозможно.
Все евреи на оккупированной территории регистрировались в местных органах власти. Они также были обязаны носить отличительные знаки — нашивки желтого цвета на одежде спереди и сзади. Евреев изолировали от остального населения: загнали в специально выделенное для проживания место — гетто. Делалось это, прежде всего, с целью концентрации жертв накануне казни.
Горецкое гетто было создано в начале августа 1941 года и располагалось в пределах улиц Мстиславской (сейчас улица Советская), части Интернациональной (современная улица Якубовского). Гетто было «открытого типа», то есть не имело ограждения и не охранялось.
Люди там находились в тяжелейших условиях. Как правило, в одном доме проживало несколько семей. Из-за скученности, отсутствия бань и недостатка воды царила антисанитария. Смерть от голода и болезней была самым обычным явлением. Питались узники гетто в основном продуктами, полученными от нееврейского населения в обмен на вещи.
Из воспоминаний узницы горецкого гетто Дины Рысиной, 1906 года рождения: «Те евреи, которые покинули свои дома и жили на Мстиславке в чужих, уже не имели ничего из имущества. Обменивать им было не на что. Со Слободы приходили русские, кое-что давали — не в обмен, а так. Обычно приносили свеклу.
Кто-то надоумил: «У вас ведь муж русский, пойдите в магистрат получите карточки на хлеб (хлеба евреям не полагалось)».
В магистрате полно народу. Я обратилась к Кадревичу, бывшему учителю. Человек он был хороший, хотя и работал в магистрате. Он не мог мне в глаза смотреть, но карточки выдал.
Выбралась я с карточками, а на Романовской (ныне — Бруцеро-Ерофеевской) выдавали хлеб. По улице страшно пройти, полно немцев, русских, а ведь были уже «звезды», без них запрещалось выходить на улицу, тебя всякий мог опознать. По городу ходить не запрещалось, но каждый мог оскорбить, убить. Я боялась пойти за хлебом.
Был какой-то еврейский комитет (юденраты создавались немецкими оккупационными властями как органы самоуправления еврейских гетто. — Примечание автора). Одна женщина из комитета пошла к коменданту с просьбой разрешить один раз помыться в бане. Она была неместная, говорила по-немецки. Комендант объяснил, что в бане, где моются немецкие солдаты, евреи не имеют права мыться ни в коем случае…
Объявили приказ: всем евреям явиться на площадь на проверку. Палач с большой нагайкой всех расставил строем, чтоб ровно стояли. Дочка моя не так стояла, он ее огрел нагайкой.
Затем было «собрание» минут на 15, перед строем сказали, какие у евреев есть права, а каких нет, и отпустили всех по домам. Было это еще летом 1941 года».
Имущество, принадлежащее евреям, могло быть конфисковано в любой момент, они обязаны были сдать все золото, серебро и другие драгоценности. Трудоспособных евреев привлекали к принудительному тяжелому физическому труду. Их использовали на земляных работах. Свидетели вспоминают издевательства, когда нацисты запрягали евреев в конскую сбрую и возили на них мусор.
Из воспоминаний Сергея Дубяго, уроженца г. Горки: «Моя бабушка Мария Дубяго рассказывала, что фашисты издевались над еврейским населением, которое собирали в гетто. Они заставляли еще сильных людей перекатывать бочки с водой из Нижнего озера в Верхнее. За всем происходящим с вышки наблюдали немецкие солдаты с оружием. Кто ослабевал и катить бочки под потеху солдат не мог и падал, того пристреливали».
Жительница Горок Клавдия Плешкова стала свидетелем еще одного издевательства фашистов над узниками гетто: «Была уже осень, холодно. По нашей улице немцы гнали толпу людей к Проне. У каждого на плече сзади был пришит желтый круг. Мужчин, женщин, детей немцы заставили раздеться догола и загнали в речку. Их долго держали в ледяной воде, затем, посиневших, трясущихся от холода, погнали обратно».
В сентябре 1941 года под руководством бывшего профессора академии М. В. Докукина, который с августа 1941 года по февраль 1942 года работал бургомистром Горецкого района, были составлены списки евреев Горок и района, подлежащих расстрелу. Эти списки были переданы фашистам. После войны М. В. Докукин был осужден на 15 лет лагерей и умер в заключении.
Узники гетто были убиты 6 октября 1941 года. В своей книге «Крутые горки в Горках» Тамара Трофимович пишет: «Накануне этого трагического для Горок дня фашисты отобрали шестнадцать мужчин и повели их в район деревни Задорожье (он называется еще Белый Ручей), где сохранились две силосные ямы и приказали их раскопать и расширить».
Из воспоминаний Ларисы Першай: «На территории академии возле канцелярского корпуса были склады. И там было отгорожено место, куда в ночь перед расстрелом немцы собрали евреев. Местные жители говорили им: «Убегайте! Прячьтесь! Утром вас расстреляют!». Но они боялись».
У Анны Смольницкой во время расстрела погибли мать, сестра и родные. В 1946 году она приехала в Горки и нашла свидетельницу тех событий, которая ей рассказала: «С утра 6 октября по городу ходили нацисты и полицейские, которые собирали евреев. Им было приказано прийти к бывшему клубу института, взяв ценные вещи.
Собралось более 2500 человек, которых группами подводили к ямам, приказывали раздеться, а затем ставили на край и стреляли из пулеметов, а если кто-то оставался живым, их добивали из автоматов. А в это время все остальные стояли и ждали своей очереди. Многие женщины стали седыми. Люди плакали, кричали…».
По воспоминаниям Валентины Сорокиной: «Был очень ветреный день. Однако, несмотря на это, меня послали к родным в деревню Задорожье. По дороге догнали полицейские на лошади и потребовали, чтобы я не подходила к яме, которую копали мужчины. Через некоторое время мы услышали, как стреляли из пулеметов и автоматов. Из деревни было видно, как к ямам подводят раздетых людей и расстреливают их. К вечеру некоторые из жителей деревни подходили к могилам. Земля еще шевелилась, слышались стоны раненых. Могилы охраняли полицейские и не разрешали подходить близко».
В декабре 1944 года злодеяния фашистов были расследованы районной комиссией. Официальное заключение о погибших в Белом Ручье звучит следующим образом: «По приблизительным данным в г. Горки расстреляно свыше 300 евреев». По рассказам очевидцев, количество уничтоженных доходит до 2000-2500 человек.
После расстрела 6 октября 1941 года нацисты заявили, что территория Горок «юденфрай», т. е. «свободна от евреев».
Понимая, что впереди неминуемая гибель, многие еврейские семьи, конечно же, пытались спастись. Сразу после войны, бывший житель Горок Михаил Цейтин узнал, что его родственнице Шевелевой вместе с дочкой удалось еще за день до расстрела убежать в одну из деревень Горецкого района. Однако их выдал полицейский. Обеих тяжело избили, привязали к лошади и тащили волоком по земле к месту расстрела.
Сделала попытку спасти своих сыновей и Раиса Шварцман, которая сказала сыновьям Карлу и Владимиру бежать. Это увидели полицейские и застрелили мальчиков.
Одним из видов пассивного противостояния было самоубийство, которое совершил Григорий Татарский. До войны он работал врачом в городской поликлинике. Занятый эвакуацией раненых и больных, сам не успел выехать из Горок. Когда еврейское население было согнано в гетто, лечил там людей. За день до расстрела вскрыл себе вены и умер.
Кое-кому все-таки удалось избежать гибели. Известно, что еврея Черняка всю войну в Горках прятала его жена Ольга в подвале дома. Ближайшие соседи знали об этом, но не выдали.
Николай Окуневич всю войну прятал свою жену-еврейку Елену.
Остался в живых Владимир Кудрячев. Его тетя белоруска Н. Н. Кудрячева, узнав рано утром, что будут расстреливать евреев, пришла к матери Владимира, забрала его и увезла в другой район (в Горках знали, что у нее не было детей). Так Владимир остался жив, а после войны она его усыновила.
У Любови Лукашинской отец был евреем. Мать, белоруска, решила спрятать дочь, но их обоих арестовали, и через несколько месяцев они оказались в концлагере Витенберг. Им повезло, в мае 1945 года их освободили советские войска.
Фире Левиной удалось бежать. Ее сын Илья Островер вспоминал, что его дедушка Соломон Левин был эвакуирован с предприятием из Горок в первые дни войны. А бабушка Рыся отказалась эвакуироваться и заявила, что «…немцы — культурная нация, и они нас не обидят». Когда фашисты 6 октября 1941 года вместе с полицейскими повели Рысю, ее малолетнего сына Илью и дочь Фиру на расстрел, Фире удалось бежать и спастись.
Удался побег с детьми и у Дины Рысиной и ее сестры.
После уничтожения еврейского населения в Горках фашисты расстреляли евреев в Горах. В 250 метрах восточнее деревни, в районе бывшего льнозавода, 19 октября 1941 года по официальным данным было загублено более 200 человек (по воспоминаниям свидетелей — свыше 300).
В конце октября 1941 года было полностью уничтожено еврейское поселение Верещаки. По свидетельству очевидцев, здесь было расстреляно около 150 человек. После войны деревня так и не была восстановлена.
11 февраля 1942 года в лесу недалеко от деревни Рудковщина было расстреляно несколько еврейских семей.
Массовое убийство евреев было произведено фашистами в Напрасновке. 22 марта 1942 года на опушке леса, в 200 метрах западнее деревни, расстреляли 250 человек.
12 июля 1942 года было полностью уничтожено еврейское население деревни Ленино.
В 1960 году на месте расстрела горецкого гетто в Белом Ручье был установлен памятник — скульптура женщины в скорби.
Памятники жертвам холокоста есть также в Горах, Верещаках, Рудковщине и Напрасновке. В 1950-е годы останки погибших в Ленино евреев были перезахоронены в братские могилы под Горками.
В Иерусалиме в мемориальном Музее Яд Вашем в «Долине Общин», среди высеченных на камнях названий городов, в которых во время Катастрофы осуществлялось истребление евреев, можно прочесть на двух языках, иврите и английском, — «Горки» и «Горы».
Большая заслуга в деле сохранения и увековечивания памяти жертв холокоста в Горках и Горецком районе принадлежит историку и краеведу Владимиру Лившицу. Именно благодаря ему восстановлены многие имена погибших. Он же стал инициатором проведения капитального ремонта в 1995 и 2005 годах на мемориале в Белом Ручье.
Светлана МАКЕЕВА,
директор Горецкого районного историко-этнографического музея
Фото Михаила ЛЕВЦОВА