Дальнейшая история изложенного выше варианта границы следующая. 9 июля 1920 года Совет обороны польского государства адресует письмо Лондону и Парижу, которые играли ключевую роль в Антанте. Из этого письма вытекало: Варшава была заинтересована в давлении Великобритании и Франции на Советскую Россию с тем, чтобы, во-первых, этнические польские земли не стали ареной военных действий со стороны Западного и Юго-Западного фронтов РККА и, во-вторых, чтобы Москва согласилась с территориальным приращением Польши на востоке.
Именно эти претензии образовали базис соглашения от 10 июля 1920 года, скрепленного подписями представителей Польши, Великобритании, Франции. В данном соглашении фигурировал отмеченный вариант советско-польской границы, получивший название «линия Керзона», так как первым государственным деятелем высокого ранга, который официально донес его до Москвы, был министр иностранных дел Великобритании лорд Дж. Керзон. «Линию Керзона» можно однозначно характеризовать как пропольскую. Согласие с этой линией означало положительное отношение к включению в состав Польши немалой части исконных белорусских земель.
Варшава, поддержанная 10 июля 1920 года Лондоном и Парижем, желала, чтобы войска Западного и Юго-Западного фронтов не продвинулись дальше за пространство протяженностью в 50 километров, которое примыкало с восточного направления к «линии Керзона». В таком случае Польша на уровне официальных заявлений была готова к следующему сценарию: обе стороны прекращают военные действия, начинают переговорный процесс, конечным результатом которого должно было оказаться установление «линии Керзона».
Переговорный процесс на предмет разработки мирного договора стартовал 17 августа 1921 года в столице БССР. С самого начала польская сторона настаивала на том, чтобы взять за основу границу между Речью Посполитой и Российской империей, которая существовала до первого раздела Речи Посполитой, осуществленного в 1772 году. Среди польских переговорщиков тон задавали Леон Василевский и Витольд Каменецкий, которые допускали создание федеративного белорусского государства в союзе с Польшей и были за передвижение границы на восток. Но в дело стал активно вмешиваться председатель Реввоенсовета республики Л. Д. Троцкий. Он был за то, чтобы допускать как можно меньше уступок польской стороне в переговорном процессе. Ему в какой-то мере удалось убедить Ленина, и позиция российских переговорщиков стала более жесткой.
Троцкий стал влиять на российских переговорщиков в тот момент, когда в польской делегации начали доминировать Ян Добский и Станислав Грабский. Эти члены польской делегации были за отказ Польши от земель Центральной и Восточной Беларуси. Под их влиянием с 11 сентября польской делегацией отстаивалось прохождение границы по линии Двинск — Вильно — Барановичи — Пинск — Луцк — р. Горынь — р. Збруч. Именно на этой линии стабилизировался российско-германский фронт к началу октября 1915 года. Германцы стали двигаться на восток от этой линии 18 февраля 1918 года. Добский и Грабский ратовали за эту линию по двум причинам. На ней находились готовые инженерные сооружения. В случае принятия ее за основу польской восточной границы приобретались территории, заселенные преимущественно католиками, т. е. людьми близкими с культурно-цивилизационной точки зрения.
Судя по минскому этапу переговорного процесса, советскую сторону удовлетворяло прохождение восточной границы Польской Республики на линии, которая была бы значительно восточнее «линии Керзона».
C 21 сентября переговоры проходили в столице Латвии. Они велись между РСФСР и УССР, с одной стороны, и Польской Республикой — с другой. Вначале стороны находились на указанных позициях. Но постепенно настал черед взаимных уступок. В начале октября советская сторона согласилась с тем, чтобы железная дорога Лида — Барановичи — Лунинец — Ровно — Броды находилась в глубине польской территории. Тогда же обе стороны договорились не рассматривать в качестве основы польско-советской границы «линию Керзона» и «борисовскую линию» (т. е. линию польско-советского фронта начала 1920 г.).
12 октября 1920 года стороны подписали в Риге прелиминарный (предварительный) мир, а 18 марта 1921 года их представители скрепили своими подписями окончательный вариант мирного договора. Согласно данному договору Западная Беларусь и Западная Украина входили в состав Польши. При разработке окончательного варианта договора за основу была взята первая статья прелиминарного договора, в которой было прописано прохождение советско-польской границы по пунктам Дисна — Докшицы — р. Случь — Корец — Острог — р. Збруч. В окончательном варианте прослеживалось незначительное отклонение в пользу польской стороны. На заключительном этапе мирных переговоров делегация Советской России согласилась передать в состав Польши территорию в районе Полесья площадью в 12 тыс. кв. км. Эта территориальная уступка была увязана с сокращением польских финансовых требований. С согласия РСФСР была «исправлена» в пользу Польши граница в районе Радошковичей. Комментируя достигнутые договоренности, В. И. Ленин сделал важное заявление: «…В последнее время мы решили еще пойти на некоторые уступки не потому, что считали это справедливым, а потому что считали важным делом сорвать интриги русских белогвардейцев, эсеров и меньшевиков в Варшаве, империалистов Антанты, больше всего стремящихся не допустить мира».
С учетом реальной подконтрольности Беларуси Москве практически обесценивалось прописанное в договоре официальное признание Польшей независимости, вторично провозглашенной 31 июля 1920 года БССР.
Касательно Рижского договора белорусская сторона не была в числе субъектов переговорного процесса. Этого не хотели ни Польша, ни Россия. Хорошо известно, что на момент начала переговоров в зале заседаний были белорусские представители. Однако поляки и россияне отвергли саму возможность их непосредственного участия в переговорном процессе, и они покинули зал заседаний. Белорусские представители не подписывали Рижский договор, и поэтому он был для нашей республики недействительным с самого начала.
Если бы установилась «линия Керзона», Польша получила бы территориальное приращение, значительно меньшее, чем по Рижскому договору. Рижский договор имел в качестве главного последствия для БССР крупные территориальные потери. Речь шла о территориальном массиве площадью 113 тыс. кв. км, на котором проживало более 3,5 млн человек. На карте Второй Речи Посполитой появилось 29 уездов Белостокского, Виленского, Новогрудского воеводств. Что же на тот момент осталось у БССР? Всего лишь 52,4 тыс. кв. км. Этот факт дал основание для появления пословицы: «В Беларуси три столицы — Менск, Логойск и Плещеницы».
Следует отметить, что в условиях колебаний, мятежей, смены политических сил, активизации деятельности оппозиционных сил и смены политических установок проходил заключительный этап советско-польской войны, в правовом отношении он изначально был не правомерным. Рижский договор — очень характерный для того времени пример, когда ставятся во главу угла идеи национализма, идеи того, что можно воспользоваться вашим военным преимуществом, вашим политическим преимуществом и надавить на другие государства, на других участников международных отношений, чтобы добиться необходимого вам результата. Вы это сможете сделать, если обладаете необходимыми ресурсами. В краткосрочной перспективе у вас все будет замечательно, и в данном случае так и вышло, т. е. конкретное государство смогло оказать давление, получить те результаты, которые ему были необходимы. Но именно в краткосрочной перспективе, а в долгосрочной перспективе все это оказалось крайне неудачным, причем не для конкретного государства, а вообще для региональной и для глобальной безопасности.
Валентина СИДОРОВА,
кандидат исторических наук,
доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин УО БГСХА